Дейн жила в деревушке с тётей и дядей.

Тётя Нэнси считала, что попку настоящей леди или джентльмена надо румянить ОСНОВАТЕЛЬНО. И вместе с дядей Томом тётя порола племянницу. Даже за малейшую оплошность…

Одна порка запомнилась надолго…

Это был день рождения. Пятнадцать лет! Несмотря на столь юный возраст, Джейн имела внушительную попку и грудь, тонкие черты лица и соблазнительные губы. На праздник были приглашены подруги и соседские мамы. Джейн смеялась и шутила
. Забывшись, она начала хрюкать, что очень рассердило тётю Нэнси. И она сделала замечание! Джейн, не слыша, продолжала. И дело кончилось тем, что она опрокинула вазу с вареньем на платье тётиной подруги. Нэнси схватила её и заставила встать :
-Эта девочка думает, что ей всё дозволено, и тётка ей не указ! Она может делать всё что захочет! Но я докажу, что она ошибается.

Одной рукой Нэнси вынесла на середину сада стул, а другой вывела Джейн. Затем она извлекла невесть откуда щётку для волос и перекинула Джейн через колени, задрав платье. Теперь все могли видеть её на редкость округлую и милую попку. Тётя звонко шлёпнула щёткой по заду девушки, оттенив красным пятном белоснежные ножки. Пока тётя работала, а именинница кричала, дядя Том спокойно встал из-за стола и вырвал из земли пучок крапивы. После окончания экзекуции он подошёл к смущённо красной попе и начал стегать её крапивой. От крапивы нет боли, но она раздражает кожу, вызывая жжение и зуд. Бедняжка завертелась юлой.
-Теперь ты получишь добавку, — сказал Том, и, не предупредив, они с Нэнси с силой ударили по пунцовым булочкам воспитанницы. Бедняжка Джейн взвыла и заёрзала. Ей было больно и стыдно, стыдно не за поступок, а потому что её подруги видят порку. Вскоре попа приобрела более малиновый цвет, и на ней выступили синие крапинки-синяки.

Затем ревущую именинницу поставили попой перед гостями в заросли крапивы.
-Почешешься, шевельнёшься, хоть как-нибудь тронешь свой зад — получишь головомойку!..
Джейн стояла, хлюпая носом, и боялась пошевелиться. Но зуд в попе и невыносимая боль дали себя знать, и девочка, убедившись, что на неё никто не смотрит, почесала горящие ягодицы.

Вдруг резкая боль впилась в кисти девушки. Это вездесущая Нэнси скрутила их и рывком за волосы отогнула голову племянницы.
-Что тебе мы говорили?!- закричала она,- видимо ты не считаешь нас авторитетом?- она вывела Джейн на середину сада и повернула попой к гостям,- Смотрите, этой девушке сегодня исполнилось пятнадцать лет! Но, видимо, её голова ещё глупа! Что ж, если она не понимает ни слов, ни щётки, то я должна научить её по другому. Через попу голова умнее будет!

Пока Нэнси говорила свой монолог, Том принёс длинный и тонкий шнур, а также лавку вместе с высокой тумбочкой. Он разложил на тумбочке четыре кусочка мыла и баночку вазелина. Нэнси подвела упирающуюся девушку и велела лечь на лавку.
-За то, что ты не слушаешься, ты получишь ещё одну порку! И я тебя уверяю, боль будет нескончаема!- по кивку жены Том сорвал юбку с Джейн и передал Нэнси шнур.

Нэнси часто упражнялась на племяннице и довела порку до совершенства, за минуту она могла дать до 70ти ударов. Джейн попыталась просить прощения, но тут же несколько ударов шнуром по губам.
-Будешь молить о пощаде — получишь втрое больше. И не только по твоей вертлявой заднице!..

Нэнси начала с силой, будто на время, хлестать шнуром провинившуюся именинницу, а трусики Джейн, висевшие на лодыжках, отлетели в кусты. Девочка, забыв про возраст и гордость, орала и плакала. После шестидесяти ударов по каждой некогда белоснежной булочке тётя взяла кусочек мыла с тумбочки и начала вкручивать его в анальное отверстие, говоря:
-Ты гадкая, непослушна девчонка! Думаешь, тебе можно всё? Думаешь, я тебя в пятнадцать не высеку? Да я тебя и в двадцать, и в двадцать пять, и при парне, и при муже, и при детях.. Поняла, дрянная девка? Видимо, только таким способом можно привить тебе настоящие ценности.
Джейн завеляла попой, пытаясь освоботиться, прикрыла попу руками и стала вытаскивать мыло, но Нэнси ударила её по рукам шнуром.
-Тётя Нэнси, не надо, шипле-е-ет!!!
-А хрюкать можно? А задницу трогать надо? Ну? А, может, нужно, может, можно заливать чужие платья?! — каждый вопрос сопровождался хлёстким ударом шнура, а каждое «можно, нужно, надо» двумя резкими шлепками и хлёским ударом шнура, будто выделяя эти слова,- и щипать тебе должно. Ты виновата! Руки убери!
Джейн ревела. Тётя наконец докрутила мыло и взяла шнуры… после дополнительных ударов, ревущую Джейн наклонили через тумбочку и за шнур взялся Том.Он, как и Нэнси, выдал «шесдесят горяченьких» и, смазав попку вазелином, вставил туда ещё кусочек мыла… Джейн понимала, что при порке надо расслабиться, но из-за двух щиплющихся кусочков мыла, она напрягалась ещё сильнее.

После такой экзекуции Нэнси велела снять Джейн верх, принести таз с водой и мылом и новое платье, а затем спросила:
-Ну, что? Ты поняла, что ошиблась?
-Да, мэм…
— Я не слышу!
— Да, мэм, я поняла, что ошиблась и больше так не буду…
-Отлично. А как поступают с непослушными и гадкими девочками?
-Их порят кнутом и шлёпают при гостях… в любом возрасте…- эту фразу Джейн сказала тихо, почти шёпотом.

Когда все указания были исполнены, и голая имениница принесла платье, ей было велено подарить это платье мадам, которую Джейн случайно облила, и просить прощения на коленях.
-А теперь, когда ты извинилась, выстирай прямо здесь и сейчас это платье в тазу!- строго сказала Нэнси.
-На руках?-изумилась девушка. Она не привыкла стирать, тем более, что дома была стиральная машина.
— Я тебя сейчас так руками отстираю по заднице! И стирай попой к нам, не прикрываясь!

Джейн склонилась над тазом и горько заплакала. Это унижение видели все её подруги. После нескольких окриков тётки она начала стирать, как вдруг подпрыгнула от неожиданности. Это Том без предупреждения резко вставил кусочек мыла, Джейн взвыла, обернулась и жалостливо посмотрела на гостей и родственников. Нэнси с дамами чопорно пила чай, Том улыбался, а подружки смеялись. Джейн попыталась представить, как выглядит выпоротая задница с торчащим куском мыла, но ей не захотелось смеяться, ведь это была ЕЁ попа! А со стороны, наверное, вид у неё ( несчастной девушки) был жалкий и немного комичный!»Вот если их пороли бы так!»- думала Джейн. После того, как платье было постирано, Нэнски встала и сказала:
-До конца для ты не получишь ни крошки с праздничного стола! Это РАЗ. А ДВА: ЭТО СЛЕДУЮЩЕЕ, До конца дня к тебе могут подойти любые наши гости и наказать тебя до 40 щёток за раз по одной булке! А первой будет Мадам Брайн, которая может наказать тебя по любому!(та, которой Джейн залила платье вареньем, а потом ещё и так унижалась?!) Прошу Вас!

Мадам Брайн не без удовольствия велела Джейн вымочить ремень в кипятке и лечь к ней на колени. И вскоре бедняжка Джейн убедилась, что эта чопорная молчаливая дама шлёпает гораздо сильнее, чем Нэнси со щёткой и Том с проводом вместе взятые.

А может эй так больно после шнура, щётки и крапивы? Шлепки сыпались градом и внезапно прекратились.
-Теперь ты будешь считать удары!- прозвучал противный голос Брайн.
-Один… Два! Ой! Четыре!…
-Не считается! Заново
-Простите! оЙ! Ой! Один! А—ДВА-АА! Три! Ой-четыре!!!! А-А-А-А-ПЯТЬ!…

На пятидесяти шлепки прекратились, и голос прозвучал:
-Теперь вынь ремень из кипятка и иди в дом! Не хочу, чтобы ты орала на улице…
Джейн послушно всё сделала. Мадам Брайн села на стул и многозначительно посмотрела на девочку.
-Ложись и не смей кричать! Ты получишь ровно пятьдесят ремнейпо каждой ягодице, а если будешь кричать, спорить, умолять о пощаде или вырываться — получишь 100!

Резкая боль от ожога и боль от хлёсткого удара ошпирили бедные ягодицы, Джейн рычала, кусала губы и, не выдержав, закричала. Мадам Брайн остановилась и отгнула голову девушки, затем ошпирила её губы ремнём и продолжила пороть. После ста ударов горячим ремнём по каждой ягодице, попа стала покрываться волдырями и приобрела синеватый цвет, а некоторые синяки стали чёрными и большими.

После порки на Джейн надели фартук и заставили прислуживать за столом, а мадам Брайн при каждом удобном случае щипала девушку за ягодицу и спрашивала, мило улыбаясь:
-Ну, милочка, будешь шалить ещё?

Автор: Аноним